19 февраля 2013 г. восьмилетняя елабужская второклассница утром ушла в школу. Как обычно. Но не дошла, а примерно в 11 часов ее нашли в овраге у Пионерского парка Елабуги. Девочку спасли. Серьезные травмы головы и признаки сексуального насилия — именно покушение на убийство и насильственные действия сексуального характера — вменили потом следователи Владимиру Паранину, пожилому дворнику детского сада. По версии следствия, Паранин схватил ребенка, затащил к оврагу, когда девочка стала звать на помощь, ударил ее по голове кирпичом, надругался и скрылся с места происшествия, оставив девочку без сознания при температуре минус 10 градусов. Спустя несколько часов школьницу обнаружили прохожие и доставили ее в больницу.
Страшно. Но расскажу о том, что страшнее.
«Нашли дурачка и мучаете его»
В октябре 2020 г. шестой председательствующий по делу судья прекратил производство в отношении Паранина ввиду его непричастности к преступлениям. Прокурор Елабуги не согласился с этим решением и просил Верховный суд Республики Татарстан его отменить. Потерпевшие обжаловать оправдание Паранина не стали. В прениях мать выжившей девочки просила отпустить его. В СИЗО и под домашним арестом Паранин провел 4 года и 9 месяцев. 24 ноября 2020 г. Верховный суд Республики Татарстан оставил оправдательный приговор в силе.
Почему же случился оправдательный? Оставлю стенания об оправдательных приговорах как об исчезающем институте российского правового поля. Напротив, сложившееся правоприменение не оставляет простора для критики подобных судебных решений — уж если судья, а потом апелляционная коллегия принимают решение об оправдании, это всерьез и вынести обвинительный приговор не получалось совсем. Ну никак.
В деле не стыковалось многое. И то, что обвиняемый почти сразу, как только к нему попал нормальный адвокат, отказался от признательных показаний, и то, что признательные показания на месте происшествия не совпадают с фактическими данными (человек просто путал обстоятельства), и то, что у Паранина имелись ментальные особенности — по мнению допрошенных психиатров, он не мог в силу душевного расстройства трезво оценивать ситуацию.
Родственники потерпевшей были категоричней: «Да, она так и сказала: не он это, выпустите, нашли дурачка и мучаете его столько лет», — со слов сестры оправданного.
Все, что выше — о работе оперов и следователей вначале, когда нужно было срочно раскрыть и отчитаться. Это страшно, но привычно. Но есть демоны и почернее в уголовном процессе.
Методические эксперименты
Эксперт Следственного комитета провел сравнительное исследование биоследа на колготках потерпевшей и ДНК обвиняемого по Y-хромосоме. Выявил аллельные сочетания, свойственные гаплотипу именно Паранина, тем самым не исключив возможность его участия в преступлении. Правда, кроме того, было установлено, что к образованию биоследа причастны еще не менее трех мужчин, возможно, родственников обвиняемого. В суде же эксперт пояснил, что категорично утверждать причастность Паранина не может. По мнению прокурора, позиция эксперта объясняется лишь отсутствием четких методик для расчета статистики по исследованиям по Y-хромосоме.
Адвокат оправданного Алексей Еремеев рассказывает, что экспериментальная и не используемая в работе экспертов методика была придумана молодым экспертом СКР после того, как стандартное исследование по X-хромосоме не указало на Паранина.
Понимаете? Эксперт СКР, аттестованный человек в погонах, который находится в той же вертикали подчинения, что и следователь, участвует в одних с ним коллегиях, получает звания и поощрения от того же начальства, что и следователь, пришел коллеге на помощь в сложной ситуации. Что у тебя? Доказухи нет? Сейчас решим, братан. На, держи экспертизу. Методик нет таких? Да не парься. Суд схавает.
Но не схавал.
А теперь внимание, главный вопрос. Думаете, кого-то, кто знает, как работают эксперты СКР, это удивило? Нет.
Найди примененную методику в экспертизе СКР — квест увлекательный. Экономические, компьютерно-технические, медицинские экспертизы этого ведомства по уровню доверия к ним у специалистов давно уже где-то между сонником Миллера и прогнозами Минэкономразвития.
Следователь за пару недель до экспертизы точно знает ее результат? Бывало.
Эксперт «провел» экспертизу компьютера, не открыв его и перепутав сам компьютер? Да.
Начальник следственного отдела поясняет, что назначил судебную экспертизу по делу в отношении врача в Бюро судебно-медицинской экспертизы Минздрава, но на всякий случай встал в очередь и в Главное управление криминалистики СКР, чтобы «подправили, если что»? И такое вполне в норме.
Обслуга, лишенная субъектности
Этого ли хотел Александр Иванович Бастрыкин, бессменный председатель СКР, когда лоббировал создание экспертных подразделений в своем ведомстве? Не думаю. Возможно, он рассчитывал, что его эксперты войдут в мировую элиту, станут публиковаться в ведущих мировых изданиях, составят конкуренцию если не блестящей израильской школе криминалистики, то хотя бы европейцам. Но получилось как получилось. Эксперт СКР — это обслуживающий персонал следствия. Борьба независимых профессионалов, которые действительно были в Главном управлении криминалистики с сервильными офицерами от экспертизы, закончилась победой последних, когда были уволены основатели этой неродившейся экспертной школы — замруководителя экспертного центра СКР Сергей Рябов и замруководителя отдела компьютерно-технических и инженерно-технических исследований Алексей Яковлев. В отношении последнего и вовсе возбудили уголовное дело за организацию обучения экспертов в МГТУ им. Баумана. Посчитали это необоснованными расходами. Не приглашение казачьих хоров и прочих голубых огоньков на комитетские празднования, не содержание полиграфистов, заключения которых даже доказательством в процессе не могут быть признаны, не оплата труда шарлатанов-кримпрофайлеров, но обучение экспертов в старейшем и авторитетнейшем научном заведении — вот что преступление, оказывается.
Обучаются теперь эксперты СКР… Правильно, нигде. Такое указание руководства. Обучать себя самим. Так и делают, я не шучу.
Думаю, Александр Иванович отвлекся по-настоящему масштабными в своем безумстве идеями — расследование итогов Второй мировой, кадетские корпусы, в том числе морские, пансион для воспитанниц СКР и прочие французские булки отвлекли его. Иначе не объяснишь, почему государственный муж в здравом уме дает добро на фактический развал собственного детища — экспертного центра, на превращение его в обслугу, лишение субъектности.
***
И вот результат на примере одного дела — покушение на убийство девочки и насильственные сексуальные действия с ней не раскрыты, к ответственности привлечен невиновный человек, который почти пять лет пробыл под стражей и домашним арестом. Виновный остался без ответа. Молодой эксперт СКР стал опытным и авторитетным. Методику свою, конечно, в мировую практику не внедрил, в силу ее, методики, отсутствия.
Дать бы ему коленом. Но некому. Тот, кто может дать, сам такую экспертизу и попросил.
